Жильё из несчастливого детства

До четырех лет Катя* думала, что от взрослых ничего хорошего ждать не стоит. Отец с матерью, в лучшем случае, не обращали на девочку внимания. Ела малышка чаще всего то, что выпросит у соседей по коммуналке, играла – с пустыми бутылками, разбросанными по комнате.

День, когда её забрали из квартиры родителей, в памяти Кати не отложился. Зато она помнит, как познакомилась с Надеждой Николаевной*. Женщина оформила над малышкой опеку, и с этого времени у Кати началось настоящее детство – с доброй мамой, красивыми игрушками, вкусными булочками. У Надежды Николаевны была своя дочка, но она не делала различий между родным и приемным ребенком.

О своем раннем детстве Катя всегда вспоминала неохотно. Прошло больше 10 лет, девочка выросла, но мысль о встрече с биологическими родителями не перестала приводить её в ужас. Кате принадлежала треть комнаты в коммуналке, где прошли первые годы её жизни. Но о том, чтобы вернуться в «отчий дом» она даже думать спокойно не могла.

Надежда Николаевна успокаивала девушку, что жить в одной комнате с родителями, лишенными прав, её никто не заставит. «Тебе, как ребенку, оставшемуся без попечения, государство даст другое жилье», - объясняла опекун. Но у районной администрации оказалось на этот счет другое мнение.

Когда Катя подала заявку на включение ее в список детей, подлежащих обеспечению жильем, ей отказали. «Вы являетесь собственником части комнаты площадью 48,50 кв.м. Ваша жилищная обеспеченность превышает учетный норматив, необходимый для признания Вас нуждающимся в улучшении жилищных условий», - значилось в ответе. Тот факт, что другая часть комнаты принадлежит отцу и матери, лишенным родительских прав, администрация оставила без внимания.

Надежда Николаевна обратилась к детскому Уполномоченному: «Эти так называемые «родители» давно перестали быть для Кати семьей. Как молодая девушка может жить в одной комнате с посторонними людьми, тем более ведущими асоциальный образ жизни? Помогите защитить права сироты».

Светлана Агапитова предложила главе района рассмотреть повторно заявление Кати и учесть все обстоятельства. Но в администрации менять свое решение не собирались. Чиновники объяснили свои позицию так: для включения в «жилищный» список по причине невозможности проживания с лишенными прав родителями необходима копия решения суда об отказе в принудительном обмене занимаемого помещения. Поскольку у Кати этого документа не было, в список включить ее не могли.

Юристы аппарата Уполномоченного посчитали этот довод спорным. Они попытались доказать работникам администрации, что требование принудительного обмена в судебном порядке распространяется только на жилье, предоставленное по договору социального найма. К данной ситуации оно не относится, так как часть комнаты принадлежит Кате на праве собственности. Зато на неё распространяются другие нормы**, согласно которым девушке должны предоставить благоустроенное помещение специализированного жилищного фонда. Но убедить в этом сотрудников администрации так и не удалось. Уполномоченному пришлось обратиться в Жилищный комитет. Там быстро разобрались с юридической дилеммой и направили в район соответствующие указания.

На первом же заседании районной жилищной комиссии Катю внесли в список детей, подлежащих обеспечением жилыми помещениями.

Светлана Агапитова: «Я рада, что в итоге законные требования Кати были удовлетворены. Конечно, если бы районная администрация не настаивала на своей позиции, ситуация могла разрешиться быстрее. Но мы не опоздали: 18 лет Кате исполнится только через год. Хочется верить, что к тому времени, когда девушка будет готова жить самостоятельно, ей предоставят подходящее жильё».

*Имя изменено

** П. 1 ст. 8 Федерального закона от 21.12.1996 № 159-ФЗ «О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», абзац «б» пп. 2 п. 1 ст. 5.1 Закона Санкт-Петербурга от 04.04.2006 № 100-15 «О специализированном жилищном фонде Санкт-Петербурга»