Помочь – не значит отобрать

В Совете Федерации состоялись парламентские слушания, на которых обсуждался законопроект о пересмотре положений Семейного кодекса РФ, связанных с отобранием ребенка у родителей. В заседании участвовали сотрудники Верховного суда, правоохранительных и следственных органов, представители законодательной и исполнительной власти, а также региональные Уполномоченные по правам ребенка. На слушания были также приглашены представители общественных организаций – как тех, которые известны своей многолетней помощью родителям, так и тех, кто считает, что семья должна в одиночку справляться со всеми своими проблемами. Свои предложения представила и Уполномоченный по правам ребенке в Санкт-Петербурге.

Инициатором и модератором обсуждения выступила член Совета Федерации Елена Мизулина, которая в начале разговора привела печальную статистику. В России ежегодно выявляется около 60 тысяч детей, оставшихся без попечения родителей, из них около 12 тысяч являются круглыми сиротами, остальные имеют матерей или отцов. Сенатор рассказала, что 11,7% родителей лишаются прав из-за хронического алкоголизма и наркомании, 1,4% - за жестокое обращение с ребенком, 4,6% - по причине злоупотребления своими правами. В 76% случаев у родителей забирают детей за невыполнение обязанностей по воспитанию. Это ситуации, в которых не было непосредственной угрозы ребенку, и число могло быть меньше, если бы семьи получили вовремя реальную помощь. Отобрание – это наказание не столько родителей, сколько ребенка.

Представитель Верховного суда РФ Александр Кликушин рассказал, что в 2016 году было подано 53 тысячи исков по лишению родительских прав, из них 41 тысяча – удовлетворены. 2,5 тысячи дел было обжаловано, после чего вышестоящая судебная инстанция изменила 467 решений. Однако восстановились в родительских права всего полторы тысячи человек – остальные не смогли встать на путь исправления. В 2016 году в России было 3 444 случая отобрания ребенка по ст. 77 СК, и только 13 человек обжаловали действия опеки – то есть 99,6% родителей расстались с детьми «без боя». Из тех, кто стал бороться, 12 дошли до суда, и всего трем удалось доказать, что отобрание было неправомерным.

О том, что назрела необходимость внесения изменений в семейное законодательство, говорили все участники слушаний. Однако мнения присутствующих разделились на две противоположные позиции. Но настроенные на конструктивный диалог участники встречи отмечали: да, ребенок должен расти с мамой и папой, но если в родной семье ему грозит опасность, то задача общества и государства – спасти ему жизнь.

Участники встречи, называющие себя представителями «родительской общественности», отвергали все конструктивные предложения, настаивали на отмене 77 статьи Семейного кодекса как антиконституционной и утверждали, что государство ни при каких условиях не должно вмешиваться в дела семьи.

По мнению петербургского Уполномоченного семейное законодательство предоставляет сотрудникам опеки и попечительства и правоохранительным органам весьма широкие полномочия по изъятию ребенка. Но, как отмечает Светлана Агапитова, изменения в Семейный Кодекс должны быть направлены не на борьбу со специалистами, а лишь на предотвращение возможных перегибов и устранение существующих пробелов: «Отобрание детей допустимо лишь в случае, если есть достаточные для этого основания, и когда другие меры профилактической работы не принесли положительных результатов».

Уполномоченный предложила свое видение ситуации по усовершенствованию действующего законодательства, предложив действовать в трех направлениях.

1. Отобрание должно производиться только по судебному решению.

«Чтобы избежать разночтений статей Семейного Кодекса, отобрание детей должно осуществляется либо на основании предварительного судебного определения, либо – в исключительных случаях - с последующим судебным одобрением, - сказала Светлана Агапитова. - При этом, суд должен иметь возможность вынести определение о возврате детей, если будет установлено, что основания, послужившие причиной изъятия, отпали. При этом подобные дела должны проходить с обязательным участием в качестве государственного органа Уполномоченного по правам ребенка в соответствующем субъекте РФ», - предложила она. Законодательно утвердить судебный порядок отобрания ребенка вместо административного предлагала также Елена Мизулина - это решение было принято экспертами Рабочей группы по совершенствованию семейного законодательства, куда входит и петербургский Уполномоченный.

2. Повышение квалификации сотрудников органа опеки и закрепление их ответственности за неправомерное вмешательство в дела семьи.

Светлана Агапитова посчитала необходимым предусмотреть обязательное прохождение специалистами, принимающими решение об отобрании детей, курсов повышения квалификации, чтобы процесс разлучения ребенка с родителями проходил менее болезненно. Кроме того, Светлана Агапитова предложила усилить меры ответственности за грубое нарушение специалистами профессиональной этики при работе с семьёй.

«В настоящее время далеко не всегда причины для отобрания детей обоснованы, вместе с тем, процент доказанных неправомерных действий органов опеки достаточно мал. В любом случае, необходимо законодательно закрепить превентивный и последующий судебный контроль за действиями специалистов при отобрании детей», - отметила она.

3. Уточнение формулировок законодательства и утверждение единых критериев оценки ситуации, представляющей непосредственную угрозу.

Процедура немедленного отобрания должна быть единой, вне зависимости от того, кто ее осуществляет – органы опеки и попечительства, полиция или иные уполномоченные органы. Необходимо исключить возможность подмены этой процедуры иными механизмами изъятия детей, в частности, предусмотренными нормативными актами в сфере профилактики безнадзорности несовершеннолетних. «Изъятие ребенка должно быть исключительной мерой, применяемой лишь в самых крайних случаях, когда здоровью или жизни ребенка угрожает реальная, серьезная, и доказанная опасность. Поэтому необходимо максимально четко определить критерии, которыми органы должны руководствоваться для определения непосредственной угрозы жизни детей или их здоровью», - уверена Уполномоченный. По мнению Светланы Агапитовой, отсутствие работы , поспешно принятое решение, наличие серьезной болезни родителей или даже приговор по уголовной статье не является поводом для разлучения ребенка с мамой или папой. Поэтому на законодательном уровне важно принять все меры, чтобы исключить сомнения в необходимости подобных действий.

Светлана Агапитова предложила для обсуждения критерии, по которым можно оценить наличие опасности для ребенка, предложенные Рабочей группой при Уполномоченном:

• Физическое и психическое состояние ребенка, внешний вид ребенка.
• Сексуальное, физическое насилие над ребенком.
• Оставление ребенка без присмотра, создающее угрозу для его жизни и здоровья.
• Антисанитарные жилищно-бытовые условия жизни ребенка.
• Внешний вид родителей, их поведение.
• Отсутствие обеспечения физиологических потребностей.
• Грубое отношение к ребенку со стороны родителей.

Лишь комплекс этих факторов, а не один из них, может быть основанием для принятия органами опеки решения о необходимости отобрания ребенка по ст. 77 Семейного Кодекса.