Для поиска нужно объединяться

Сегодня Светлана Агапитова провела очередное заседание Экспертного совета при Уполномоченном по правам ребенка. Представители правоохранительных и контролирующих органов, руководители социозащитных учреждений и лидеры поисковых отрядов собрались, чтобы обсудить взаимодействие по вопросу поиска пропавших детей.

В начале своего выступления Уполномоченный отметила, что, к сожалению, далеко не во все регионы северо-запада могут похвастаться дружбой полиции и волонтеров. Однако, в Санкт-Петербурге правоохранительные органы довольно тесно сотрудничают с добровольческими отрядами. И всё же, некоторые сложности в работе возникают.

На встречу пришли представители трех самых крупных и известных поисковых отрядов города: «Питер- поиск пропавших детей», «Экстремум» и «Лиза Алерт».

Яков Руфов, руководитель поискового отряда «Питер - Поиск пропавших детей», отметил, что на сегодняшний день, в состав объединения входят 230 волонтеров, примерно 400 добровольцев, ежедневный актив команды составляет 40 волонтеров. С января 2011 года организация провела поиск 43 несовершеннолетних.

Сбором и распространением информации о пропавших детях занимается информационный отдел. «Питер – поиск…» успешно сотрудничает с Приморским, Всеволожским РУВД и т.д.

Валерия Верховодко, представитель коллегии ОАСФ «Экстремум» рассказала, что в их актив входит порядка 110 активных членов, около 80 аттестованных добровольцев, плюс волонтеры. С августа 2009 года ПСО Экстремум, активно участвует в спасательных работах по поиску и спасению людей в природной среде, участвуют операциях совместно с профессиональными спасателями МЧС.

Роман Ковалев, координатор поисково-спасательной организации «Лиза Алерт», сообщил, что в Петербурге движение только начинает развиваться, поэтому постоянных членов очень мало. Если где-то пропал ребенок, на место выезжает группа активистов, которая «бросает клич» среди местного населения и отправляется на поиски.

«Насколько востребована такая помощь волонтеров?» - обратилась Светлана Агапитова к представителям Розыскного отдела.

Елена Меркулова, Начальник 15-го отдела ОРЧ №5(уголовного розыска) ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и ЛО, пояснила, что полиции действительно время от времени требуется помощь добровольцев в распространении информации, в обыске возможных мест пребывания детей:

«Мы активно сотрудничаем с «Экстремумом». У них есть обученные сотрудники и все необходимые снаряжения».

С расхожей фразой «чем больше людей ищут ребенка, тем лучше», полицейские не спешат соглашаться. Ведь люди, выходящие на поиск, должны помогать, а не мешать розыскным мероприятиям.

В каждом районе есть розыскной отдел. Когда пропадает ребенок, подключаются и другие подразделения полиции – создается штаб, в котором есть начальник, координирующий операцию.

И хорошо, если волонтеры согласовывают все свои действия с представителями правоохранительных органов.

По мнению сотрудников уголовного розыска, в идеальном варианте, если бы все добровольцы-поисковики объединились – ведь они делают общее дело. И это значительно облегчило бы и информационную работу, и работу на местности.

«Нам неудобно работать с большим количеством организаций, - высказался Андрей Ляблин, Начальник ОРЧ (уголовного розыска) №5 ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и ЛО. Приходится постоянно дублировать одну и ту же информацию».

В качестве примера Елена Меркулова привела случай в Отрадном, когда вместо того, чтобы заниматься своей непосредственной работой, сотрудники полиции вынуждены были по нескольку раз объяснять добровольцам одно и то же задание. Потому что те принадлежали к разным отрядам.

Однако, сами волонтеры по поводу слияния не блещут оптимизмом. По мнению Романа Ковалева, поисковые организации растут, как грибы после дождя, и у всех свои амбиции.

Тем не менее, руководство розыскной части предложило провести совместную встречу с представителями поисковых организаций, чтобы обсудить этот вопрос.

Затронули тему информационного взаимодействия.

Все волонтеры согласились с тем, что лучше всего получать информацию из прямых источников. Но откуда именно? В некоторых случаях поиском занимается полиция, а в некоторых – МЧС. И, как выяснилось, эти ведомства не всегда вникают в работу друг друга.

«Насколько эффективно размещение фотографий «потеряшек» в СМИ?» - поинтересовалась Уполномоченный.

Сотрудники полиции уверяют, что весьма эффективно. Елена Меркулова привела недавний пример, когда подросток из Невского района, желая скрыться от родных, кардинально изменила внешность. Однако, бдительные местные жители вычислили ее по фото в журнале и сообщили в органы.

И, тем не менее, дух времени диктует новые правила – идет резкое переключение интереса читателей с печатных изданий на интернет-СМИ. В свете этого Уполномоченный порекомендовала полицейским обратиться с предложением о сотрудничестве в новостные интерент-порталы города с высокой посещаемостью.

Яков Руфов добавил, что «Питер – поиск пропавших детей» активно распространяют информацию через социальные сети. На что представители правоохранительных органов высказали пожелание, чтобы эту информацию не только оперативно ставили, но и оперативно убирали:

«А то создается впечатление, что у нас все дети в розыске….».

Далее, перешли к обсуждению профилактики беспризорности и самовольных уходов из дома и социаозащитных учреждений.

По информации Оксаны Веревкиной, и.о. начальника полиции подразделения по делам несовершеннолетних ГУ МВД РФ по Санкт-Петербургу и ЛО, за прошлый год несовершеннолетними было совершено 922 побега. Причем, большая часть – неоднократные побеги из сиротских учреждений. Порядка 80% «бегунков» – дети до 15 лет.

«Раз в квартал мы анализируем, из каких учреждений убегают дети, и направляем эту информацию в Комитет по образованию, - рассказывает Оксана Веревкина. - После чего инициируется проверка, но, как правило, никаких нарушений Комитет не находит.

Если ребенок сбежал один раз – это одно. А если 10 раз и больше – нужно же что–то с этим делать!».

Полиция направила губернатору предложение проводить комплексные проверки с привлечением не только сотрудников Комитета, но и правоохранительных и надзорных органов.

Сиротское учреждение несет ответственность за своего воспитанника. Поэтому за постоянные побеги несовершеннолетних руководство детского дома, как и родителей, можно привлечь к административной ответственности по статье 5.35 КоАП. Но насколько действенна эта мера воздействия?

Представитель ОДН полагает, что очень действенна, поскольку для законопослушного гражданина любое привлечение – уже трагедия и толчок серьезно задуматься над происходящим.

Татьяна Сарычева, Исполнительный директор БО «Детский кризисный центр», высказалась, что нужно не искать наказание, а предлагать помощь таким семьям. Мысль поддержал Сергей Дугин, исполнительный директор БОФ «Гуманитарное действие»:

«Почему-то у нас всё происходит директивно: либо «завязывай» с таким образом жизни, либо лишим прав…».

Однако, не все присутствующие согласились с этой точкой зрения. Оксана Веревкина заявила, что лишение – это крайняя мера, к которой прибегают далеко не сразу.

Что касается помощи семьям, оказавшимся в кризисной ситуации, в каждом районе города созданы Центры помощи семье и детям.

Людмила Кочетова, Директор Центра помощи семье и детям Адмиралтейского района, отметила, что у них в районе специально для реабилитации таких семей существует кризисная квартира. За прошлый год через нее прошли 5 семей.

Светлана Агапитова также напомнила про кризисные квартиры для подростков, которые также есть в каждом районе города. Туда временно помещаются и «бегунки», и дети из семей, в которых стоит вопрос о лишении родителей прав. Иногда несовершеннолетние сами просят «убежища» - приходят и пишут заявление.

Однако, что касается детей-сирот, даже после «передышки» в кризисной квартире их все равно необходимо вернуть в детский дом. А что делать, если ребенок не хочет туда возвращаться?

«После нескольких побегов подростка нельзя возвращать на прежнее место. Если ему там плохо, нужно переводить в другое учреждение, - считает Павел Петрушенко, председатель РОО «Общество защиты детей». – Однако, сделать это очень сложно, вопрос перевода почему-то считается чем-то неприемлемым…».

Марина Захарова, Директор Центра помощи семье и детям Красногвардейского района, заметила, что подростки убегают и социозащитных учреждений не всегда потому, что им там плохо или они «скучают по родным». Чаще всего, они привыкли к определенному образу жизни и не готовы его менять.

В таком случае, важна ранняя профилактики – с последствиями бороться крайне сложно.

Далее, участники дискуссии приступили к обсуждению «похищений» ребенка одним из законных представителей.

Оказалось, это наболевший вопрос не только у всех субъектов профилактики, но у прокуратуры и розыскников.

Как отметил Александр Голиков, Прокурор отдела по надзору за исполнением закона о несовершеннолетних СПб, Уголовный кодекс предусматривает ответственность за похищение человека. Хоть данная норма и не распространяется на родителей, это не повод отказывать в приеме заявления:

«Органы внутренних дел обязательно должны принять заявление, провести проверку и дать оценку ситуации. Далее – родители должны действовать в судебном порядке».

"К вам обращаются такие родители?" – спросила Светлана Агапитова волонтеров-поисковиков.

"Да, но мы их сразу в полицию направляем".

Сотрудники полиции пояснили, что в случаях «хищения» ребенка одним из законных представителей проверка проводится, выясняются обстоятельства, но розыскное дело не заводится.

«Но это – дело семьи, а не полиции, - сетуют представители правоохранительных органов. – Такие заявления отвлекают от настоящих дел. Лучше родителям сразу обращаться за помощью в суд…».

После того, как судом будет вынесено решение, за дело берутся судебные приставы. Однако, даже здесь розыскной отдел не подключается к поиску ребенка – только если приставы попросят содействия.

Светлана Агапитова: «Все три вопроса, которых мы сегодня коснулись, очень важны и требуют детальной проработки.

Я целиком и полностью поддерживают розыскной отдел: если поисковые организации объединятся или хотя бы наладят координацию, сотрудничество выйдет на новый качественный уровень. Думаю, имеет смысл это детально обсудить.

Побеги из детских домов – большая проблема. Причем, убегают ребята из одних и тех же учреждений. Чтобы разобраться в причинах этого явления, мы проведем отдельную встречу, куда пригласим и директоров, и представителей Комитета по образованию, и сотрудников ОДН. Если есть проблема – нужно ее не замалчивать, а сообща решать.

«Похищение» ребенка одним из родителей мы не так давно обсуждали на совместной пресс-конференции с Главным судебным приставом Санкт-Петербурга Владимиром Гольцмером. Это, соглашусь с нашими экспертами, не столько вопрос закона, сколько вопрос нравственности и морали мамы и папы. Семейные вопросы лучше решать в семье».