Что важнее – противогаз или соска?

Поводом для визита детского Уполномоченного в Дом ребенка №1, к сожалению, стала жалоба. Младшая медсестра Ирина сообщала о том, что с одним из воспитанников – маленьким и тяжело больным мальчиком Ваней, обращаются очень грубо. «… я всего лишь шла проведать малыша и, подходя к группе, увидела, как медсестра грубо перевернула плачущего ребенка лицом в подушку и он продолжал плакать. А ведь он мог задохнуться, ведь он такой слабенький и перевернуться сам он не мог», - так Ирина описывала события, которые и побудили ее обратиться к Светлане Агапитовой. Отправив письмо по электронной почте, Ирина доложила об этом своему руководству. Главный врач Игорь Ефимов вполне закономерно поинтересовался, почему она не высказывала ему своих претензий по поводу грубого обращения с ребенком. Для того, чтобы разобраться в ситуации, главврач назначил общее собрание коллектива. Младшая медсестра Ирина написала заявление «по собственному желанию», объяснив, что «работать все равно спокойно не дадут».

Светлана Агапитова поехала проведать мальчика Ваню и посмотреть своими глазами на атмосферу в учреждении.

Никакого тревожного ощущения Дом ребенка №1 для детей с органическим поражением центральной нервной системы с нарушением психики не производит. Напротив, как и все учреждения этого типа, он чист, светел и хорошо оборудован. Что же касается специфики, то она сама по себе предполагает наличие деток с очень тяжелыми заболеваниями.

Разумеется, об инциденте, произошедшем с младшей медсестрой Ириной, знает весь коллектив. Более того, Врачебно-педагогическая комиссия провела заседание, на котором рассмотрели претензии, заявленные Ириной. Медсестра, которую обвинили в грубости к ребенку, сей факт категорически отрицала. Находившаяся в тот момент в спальне ее коллега, также не усмотрела в действиях обвиняемой женщины никакой жестокости или грубости.

Прояснили и вопрос «лежания на животе». Ирина считала, что «этого ребенка нельзя переворачивать на живот». Врач невролог высказала свое мнение: «Таким детям как Ваня просто необходима постоянная смена положения, чтобы в легких не образовывались застойные явления. Когда ребенок с тяжелой патологией плачет, у него очищаются легкие. И вообще в медицине есть такие понятия, как «насильственный плач», «насильственный смех. И надо понимать, что его плач, не всегда критерий неблагополучия, проявления дискомфорта или страдания».

В итоге, каждый остался при своем – слово против слова. Никаких объективных подтверждений обвинениям Ирины не нашли. Она предпочла уволиться, заявив: «Я вижу пренебрежительное отношение к себе со стороны персонала дома ребенка. Вы все сидите и себя оправдываете. Я знаю, вас всех накажут очень сильно…»

Кстати, главврач Игорь Ефимов вспомнил похожий эпизод, произошедший несколько ранее. Тогда медсестра также обвинила свою коллегу в жестоком обращении и была назначена проверка. Факты не подтвердились, но сотрудница уволилась. Однако, это, как говорится, дело прошлое…

«Конечно, разбираться в таких случаях всегда сложно, - говорит Светлана Агапитова, - особенно, когда нет никаких доказательств. С одной стороны, оставлять без внимания подобные сигналы нельзя – в нашей практике были ситуации, когда все оказывалось правдой. С другой – невозможно безосновательно обвинять людей, которые работают в таких учреждениях. Ведь это очень тяжелый труд и в эмоциональном, и в физическом смысле. И большинство людей идут сюда по зову сердца…

Мы познакомились с Ваней. Это действительно мальчик с тяжелым заболеванием и, конечно, неспециалисту довольно сложно понять насколько хорошо к Ване здесь относятся. Можно делать выводы лишь по общему состоянию учреждения, и здесь предъявлять какие-то претензии – нет оснований. К тому же, у ребенка есть мама, которая в одиночку не может справиться с таким тяжелым ребенком и она считает, что с сыном здесь обращаются хорошо».

Знакомство с «организационно-хозяйственной» частью деятельности Дома ребенка №1 обозначило весьма серьезную и интересную проблему, о которой пока не говорил ни один главврач. А именно – что делать с использованными памперсами? Это бесспорное достижение цивилизации существенно облегчает уход за ребенком. И если раньше их можно было получить лишь от спонсоров, то с недавнего времени они планово закупаются домами ребенка. Как известно, памперс – продукт одноразовый: использовал и выкинул. Быстро, удобно, просто. Но это если ребенок один или два. А если 100? Тогда получится ежедневно довольно внушительная куча грязных памперсов. Тоже вроде не беда. Но! Дом ребенка – учреждение здравоохранения и использованные памперсы, вероятнее всего, «превращаются» в «медицинские отходы класса Б». А это уже не такая безобидная штука, и просто так выкинуть на помойку их нельзя. Этот вид отходов должен проходить специальную процедуру утилизации, которая в свою очередь требует отдельных затрат. Во сколько обойдется избавление от обременительного балласта, пока не понятно. Хотя, есть предположение, что стоимость памперса «на выходе» может превысить его закупочную цену. Нет пока ясности и с организацией самого процесса утилизации.

Зато с противопожарной безопасностью – полный порядок. Наглядные материалы, аварийные выходы, схемы эвакуации, огнетушители, пожарные краны и даже стеллажи с противогазами и защитными капюшонами. В ближайшее время ожидают получения детских противогазов и специальных камер, для выноса совсем маленьких детей из задымленного здания. Есть в учреждении и ответственный работник, следящий за состоянием противопожарного хозяйства и регулярно проводящий инструктажи персонала. Кстати, он был приятно удивлен, когда детский Уполномоченный, осматривая средства защиты от огня, продемонстрировала недюжинные знания в области гражданской обороны.

Всем известно, что правила техники безопасности «пишутся кровью» и поэтому соблюдать их нужно и важно. Но в повседневной жизни соска для малыша важна ничуть не меньше, чем противогаз. В спальне одной из групп Светлана Агапитова заметила, что ребенок, которого укачивала нянечка, отчаянно сосет палец. Эти так называемые «тупиковые движения» хорошо известны родителям, усыновлявшим ребенка из учреждения. Они свидетельствуют о дефиците внимания со стороны взрослых и выливаются потом в достаточно тяжелые последствия. Детский Уполномоченный поинтересовалась, почему ребенку не дают соску. «А он не держит, выплевывает», - последовал ответ. Когда же по настоянию Светланы Агапитовой соску принесли, малыш вполне благодушно принял «пустышку» и не выпускал ее.

«Я понимаю, что когда они спят в кроватках – уследить тяжело, но хотя бы тому, кто на руках – можно же дать соску, - посетовала детский Уполномоченный. – А, кстати, они, что у вас все одного размера?»

«Да…», - несколько растеряно ответил главный врач. Но тут ему на помощь пришли сотрудники и принесли набор новеньких сосок для всех возрастов. Правда, все он были в упаковке…

Постоянное соблюдение многочисленных норм, правил и требований, превратило главных врачей детских домов в настоящих менеджеров, которые больше знают о противогазах и утилизации отходов, чем о сосках. Можно ли их в этом винить? Конечно – нет. Их «воспитала» система. Ведь многочисленные проверяющие, даже не взглянут на соски. А вот если недосчитаются огнетушителя или бумажки какой – тогда держись! Ух, мы тебя! Вот и приходится главным врачам осваивать незнакомую «матчасть»…

И все же, они не забывают, что основное предназначение их учреждений – хотя бы на время, но заменить малышам родителей.

Игоря Ефимова заинтересовала экспериментальная программа реорганизации домов ребенка «близкие взрослые». Изучив материалы, представленной на конференции, состоявшейся в конце прошлого года, он готов попробовать принять в ней участие.

«Хорошо, что конференция не прошла даром, и к программе возник интерес, - говорит Светлана Агапитова. – Мне кажется, что таким активным и молодым главврачам, как Игорь Анатольевич и нужно идти впереди, осваивая новые формы работы. Тем более, что в этой «перестройке» и организаторские способности очень пригодятся.

Что же касается утилизации памперсов, то я думаю, что этот вопрос мы проясним в ближайшее время».