Старая версия сайта Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге

«Душила за продукты»: рабочая группа при Уполномоченном впервые признала отобрание неправомерным

Рабочая группа при Уполномоченному по мониторингу случаев неправомерного отобрания детей подвела итоги 2019-го и детально рассмотрела ситуации за четвертый квартал минувшего года.



Открывая заседание, Светлана Агапитова констатировала: за 2019-й в количество отобраний резко выросло по сравнению с 2018-м, зафиксировано 16 случаев. 6 исков о лишении родителей прав удовлетворено, по трем получен отказ, остальные находятся на стадии рассмотрения.

«Скачок, который мы наблюдаем, свидетельствует о том, что органы опеки не боятся применять 77-ю статью, вместо того, чтобы производить скрытое отобрание», – отметила детский омбудсмен.

Минувший год знаменателен не только ростом числа отобраний – в ходе анализа случаев, имевших место в четвертом квартале, впервые за всю историю существования рабочей группы действия опеки признали избыточными. Это решение было принято после разбора ситуации в Кировском районе: 11-летнюю Таню* забрали, когда выяснилось, что мама оставила ребенка на попечение бабушки, а та, предположительно, применяла к внучке насилие.

О сложной ситуации в этой семье было известно с 2016-го года: тогда угрозе подверглась младшая дочь с серьезным генетическим заболеванием. Ребенок был в плачевном состоянии, о ней толком не заботились и не лечили. Малышку передали отцу, и до подачи иска дело не дошло.

Как пояснила специалист опеки, мама – не асоциальна и не склонна к пагубным привычкам, просто инфантильна, апатична и не проявляет интереса к собственным детям. Поэтому, когда в прошлом году женщина перебралась к новому возлюбленному, дочку она с собой не взяла – ребенок остался с бабушкой. Неработающая пенсионерка, по словам самой Тани, не кормила девочку: продукты регулярно приносил бабушкин бывший сожитель. Он же и пожаловался в опеку на неадекватное поведение экс-возлюбленной, отметив, что та психически нездорова. Картина вырисовывалась ужасная: Таня прятала еду, а бабушка за это её наказывала: таскала за волосы и даже душила. Сотрудники опеки решили действовать немедленно: пришли за Таней в школу, и домой она уже не вернулась.

С октября девочка находится в центре содействия семейному воспитанию, первое судебное заседание по иску о лишении мамы родительских прав назначено на февраль. Та признала свою халатность, но не выказывала большого рвения бороться за дочку. Сама Таня хочет жить с дедушкой. Он готов оформить опеку над названной внучкой: начал собирать документы и даже получил направление в школу приемных родителей.

Однако такая перспектива показалась членам рабочей группы весьма сомнительной: пожилой одинокий мужчина без опыта воспитания и со стесненными жилищными условиями. К тому же, по сути, посторонний. Однако главным оказался другой вопрос: на каком основании опека решила применить 77-ю статью, при этом забрав ребенка из школы, а не у законных представителей?

Начальник отдела по надзору за исполнением законов о несовершеннолетних прокуратуры Санкт-Петербурга Ольга Качанова подчеркнула: сведения о жестком обращении бабушки по отношению к Тане не подтверждены ни полицией, ни медиками. Как, впрочем, и информация о её психическом расстройстве. И хотя виновное поведение матери, очевидно не исполнявшей своих обязанностей, никем не оспаривается, отобрание в данном случае ничем не обосновано. Еще один аргумент в пользу неправомерности действий опеки заключался в том, что с семьей, по сути, не велось системной профилактической работы, хотя о трудном положении было известно несколько лет. Маму не вызывали на КДН, семья не признавалась находящейся в социально-опасном положении, хотя все показания к этому были.

С этим мнением согласились почти все члены рабочей группы, придя к выводу: безнадзорность девочки налицо, однако её следовало оформить по акту полиции и поместить не в ЦССВ, а в приют, где над восстановлением детско-родительских отношений стали бы работать. Теперь проверкой этой ситуации занимаются районная прокуратура и Комитет по соцполитике. Светлана Агапитова попросила представителя социального ведомства Ирину Черкашину озвучить и обсудить результаты проверки на предстоящем совещании с органами опеки Петербурга.



«Нет сомнений в том, что сотрудники МО действовали в интересах девочки, и что обстановка в Таниной семье была неблагополучной, – подытожила детский омбудсмен. – Однако наша цель – чтобы применение 77-й статьи не было избыточным, оставаясь крайней мерой. Давайте не забывать, что главный критерий к её применению – наличие непосредственной угрозы жизни и здоровью ребенка, когда эта угроза доказана».

Во втором случае, который проанализировали эксперты, в обоснованности решений опеки сомнений не возникло – речь, помимо прочего, шла об отказе от медицинской помощи в отношение больного ребенка. Мама двоих детей, один из которых страдает открытой формой туберкулеза, забрала сына из больницы, заявив, что будет лечить его дома. «Домом» семье в последнее время служил деревянный барак без отопления и канализации. Состояние мальчика ухудшилось, и все могло закончиться плачевно. Однако мама наотрез отказывалась от госпитализации. К счастью, тубдиспансер вовремя проинформировал опеку: обоих детей оперативно забрали. Старший сейчас проходит лечение, младшая находится в центре содействия семейному воспитанию.

Члены рабочей группы также вернулись к другому случаю на территории этого же муниципального образования: истории с «инсулиновой атакой», которую обсуждали на прошлом заседании вместе с приглашенной мамой. 15-летнего Сережу* забрали, когда выяснилось, что ребенок регулярно не ночует дома, поскольку его не пускают в квартиру. Подросток и сам жаловался на длительный конфликт в семье, но однозначного решения не возвращаться к матери никогда не высказывал. Женщина же уверяла, что живет только ради сына и искренне не понимает, что она сделала не так. После того, как Сережа оказался в детском доме, мама пыталась навещать его и общаться, но администрация учреждения этому не способствовала.

В конце концов, мальчик написал Уполномоченному: «Отдайте меня маме!». Светлана Агапитова обращалась к директору с просьбой организовать работу психологов учреждения с мамой и сыном.

«К сожалению, нам дали понять, что во взаимодействии с родителями они не заинтересованы, – отметила Уполномоченный. – Тогда мы предложили провести встречу на нашей территории, объединив психологов ЦССВ и психолога, который вел маму на территории района. А перед Новым годом суд удовлетворил ходатайство о передаче ребенка маме на период рассмотрения дела. Сейчас семья воссоединилась».

Обсудили эксперты и данные о помещении в учреждения по заявлению родителей или по собственному заявлению детей в соотношении с дальнейшим лишением родительских прав. Тенденция не меняется из года в год: большинство ребят так и не смогли вернуться назад в свои семьи.

По-прежнему не находят соответствия сведения о выявленных по актам безнадзорности и помещенных в социозащитные учреждения: согласно информации, полученной от органов опеки, за четвертый квартал 2019-го таких детей было 31. Однако цифра, представленная ГУ МВД, в разы ниже – 17. Всего же за год, по отчету полиции, выявлено 1105 безнадзорных несовершеннолетних, которые затем отправились в больницы, приюты, центры содействия семейному воспитанию и социально-реабилитационные центры.

В конце заседания Светлана Агапитова вручила сотрудникам органов опеки благодарности в честь Десятилетия института Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге.

Адрес страницы: http://www.spbdeti.org/id8047