Старая версия сайта Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге
Во второй день Международной научно-практической конференции «Дома лучше» работа по секциям продолжилась. Что считать жестоким обращением? Как оценить ресурс конкретной приемной семьи и предотвратить жестокость, а не работать с последствиями? Какие механизмы поддержки опекунов наиболее действенны, и почему приемные родители боятся обращаться за помощью? На эти и другие острые вопросы искали ответы участники дискуссии о ненадлежащем обращении в замещающей семье, которую модерировала Светлана Агапитова.
На пленарном заседании выступили международные эксперты. Докладчики из США и Великобритании объяснили, как функционирует у них на родине система фостера. Сотрудница Министерства образования Республики Беларусь рассказала о государственной политике в вопросах обеспечения права каждого ребенка на воспитание в семье. Представитель Эстонской Республики предложила порассуждать на тему поддержки замещающих семей. Петербургский опыт в этом вопросе представила президент фонда «Дети ждут» Лада Уварова.
Затем началась работа параллельных секций, на одной из которых с докладом о родственной опеке выступила главный специалист аппарата Уполномоченного по правам ребенка Ольга Иванова. Специалист поделилась статистикой: в 80% случаев опекунами или попечителями назначаются именно родственники ребенка, оставшегося без родителей. При этом органам опеки зачастую приходится выяснять роль близких родственников в жизни ребенка, ставшего социальным сиротой по вине родителей, взвешивать риски вторичного сиротства, которое глубоко травмирует ребенка и влечет за собой его нравственную и психологическую деградацию. Основная проблема не в том, кто будет воспитывать ребенка, а в том, как будут его воспитывать.
На других площадках обсуждали алгоритм работы с кризисным случаем, думали над тем, как оптимизировать процесс жизнеустройства ребенка, опираясь на его мнение, оценивали перспективы развития профессионального родительства в РФ.
Светлана Агапитова выступила модератором секции, посвященной проблеме ненадлежащего обращения в замещающей семье.
О функциях службы сопровождения при возникновении проблемы жесткого обращения в своем выступлении рассказала председатель правления МОО «Врачи детям» Светлана Суворова. Организация уже более десяти лет оказывает сервисную помощь детям, пострадавшим от насилия: через службу помощи, функционирующую на базе ДГБ№5, в год проходит около 500 подростков. А возможностью получить анонимную консультацию онлайн на сайте «Помощь рядом» в 2019-м воспользовались уже девять тысяч детей.
Светлана Суворова подчеркнула: нет разницы, происходит ли жесткое обращение в кровной или замещающей семье. В фокусе всегда – благополучие ребенка. Однако если в кровной семье работа ведется чаще всего с последствиями уже состоявшегося факта жесткого обращения, то в приемной семье такие ситуации, теоретически, можно предвосхитить, если своевременно выявить и оценить факторы риска. К ним относятся прошлый травматический опыт, нарушение привязанностей ребенка, недостаточная подготовка семьи, несоответствие её ресурсов количеству и возрасту размещаемых несовершеннолетних.
Как раз примером последнего фактора стала ситуация в семье, где воспитываются трое приемных детей 17, 14 и 10 лет. Старший Саша*, которого взяли под опеку первым, пожаловался, что приемная мама бьет среднего ребенка – 14-летнего Максима*. Он также сетовал на условия проживания – все дети и мама делят одну комнату в «двушке», вторую занимают пожилые родители опекуна. После обращения подростка в органы опеки всех ребят забрали сначала на социальное отделение детской городской больницы, а затем – в социально-реабилитационный центр. Когда к работе с семьей подключились сотрудники «Врачи детям», выяснилось, что у приемной мамы уже однажды была отмена опеки из-за аналогичной жалобы. Женщина не отрицала, что побила Максима на глазах у Саши. Свой поступок она объяснила просто: не выдержали нервы. По ее словам, Максим начал воровать и подстрекать к этому сестру Алену: из-за украденного ею по наущению брата мобильного и случился скандал. После работы с психологами СРЦ, дети согласились вернуться домой. Однако, сообщила Светлана Суворова, комплексной работы со всеми членами семьи не ведется – психолога посещает только мама.
Участники секции сошлись во мнении, что этот случай – довольно нетипичный для петербургской практики: обычно в подобных ситуациях договор с опекуном разрывается, особенно, если это уже случалось раньше. Как бы там ни было, ресурс замещающей семьи изначально был оценен неверно. Уже имея на попечении взрослого Сашу, мама была нацелена взять в семью только девочку – Алену. Но у той был брат – Максим, разлучать с которым её было нельзя. О проблемном поведении мальчика органы опеки маму не предупредили. Она оказалась не готова к таким выходкам со стороны приемного сына, а он, в свою очередь, – к высоким требованиям относительно успеваемости и дисциплины.
Такого бы не случилось, уверена Светлана Суворова, если бы существовал четкий алгоритм взаимодействия между всеми субъектами профилактики при выявлении и реагировании на случаи насилия. Сложность заключается также и в том, что в Петербурге сопровождение семьи носит заявительный характер: если в кризисной ситуации опекун не обращается за помощью сам, о проблеме могут просто не узнать – пока она не достигнет пика. Возможно, органам опеки следовало бы составлять списки замещающих семей на своей территории и передавать их в профильные организации, которые могли бы сами выйти на контакт и предложить свою поддержку?
Светлана Агапитова отметила, что такая инициатива упирается в запрет на передачу персональных данных. Но это не отменяет очевидного: приемные семьи должны знать, где они могут получить помощь, если она потребуется.
Юлия Коваленко, советник по правам детей Детской деревни SOS и специалист по предотвращению жестокого обращения в системе фостера, поделилась опытом Эстонской Республики, где вот уже пять лет действует закон о защите ребенка. В нем, в частности, прописан запрет на любое жестокое обращение – физическое, сексуальное и эмоциональное насилие, телесные наказания, ненадлежащее обращение и пренебрежение основными потребностями ребенка и даже гиперопеку. Кроме того, в государстве действуют несколько программ позитивного родительства. Так, например, программа «Невероятные годы» направлена на развитие ненасильственных форм воспитания внутри семьи, где растут дети от трех до восьми лет. Для фостерных семей существует обязательная международная программа «ПРАЙД».
В качестве основной модели социально-психологического сопровождения несовершеннолетних и их семей в Эстонии используется кейс-менеджмент – организация работы «вокруг» проблемы, позволяющая объединить усилия всех организаций и служб, стоящих на защите прав несовершеннолетних. Центральной фигурой в этом подходе является куратор из органов охраны детства, который закрепляется за семьей и «ведет» её, как только она попадает в поле зрения. Если речь идет о замещающей семье, он составляет индивидуальный план развития ребенка, навещает его минимум два раза в год, обязан следить за состоянием несовершеннолетнего и быть на связи с ним в случае нештатной ситуации. Правда, статистики по количеству детей, воспользовавшихся этой возможностью обратиться за помощью, увы, не ведется.
Руководитель Национального фонда защиты детей от жестокого обращения Александр Спивак тоже обратил внимание на важность фигуры куратора, которого в российской практике работы с замещающей семьей нет, поскольку в ней в принципе не применяется индивидуальный подход к семье в кризисе.
Он также подчеркнул, что в нашем законодательстве понятие жесткого обращения пока что отсутствует и сводится к составу уголовного преступления в рамках статьи 156 УК (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего). При этом понимание профессиональным сообществом – психологами и юристами – гораздо более широкое, однако доказать факт жестокого обращения иногда почти невозможно: все слишком субъективно. В качестве примера Александр Спивак привел статистику по прекращению договора опеки с приемными семьями – по словам специалиста, таких случаев по стране не набирается больше пары-тройки тысяч в год. В сравнение с этой, куда более устрашающей выглядит статистика по лишению родительских прав, где счет идет на десятки тысяч. Основания же для лишения и разрыва договора во многом пересекаются.
«Само по себе возникновение ситуаций жестокого обращения в замещающих семьях говорит о дефиците системы подбора, подготовки и сопровождения, – считает Александр Спивак. – Наша задача: предотвратить такие ситуации в корне. Для этого необходимо индивидуализировать оценку для каждой конкретной семьи, разработать специфический инструментарий, который позволит выявить тревожные факторы еще на стадии выбора потенциальных родителей для ребенка».
Светлана Агапитова поинтересовалась, есть ли законодательная возможность ввести для опекунов обязательное углубленное психиатрическое исследование. Александр Спивак ответил, что этот вопрос поднимался совместно с Министерством просвещения на правительственной Комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав: результатом стало поручение Минздраву проработать необходимость и возможность внесения изменений в действующее законодательство об охране здоровья.
Представители сообщества приемных родителей из разных регионов тоже отметили недостаточный уровень подготовки специалистов сопровождения – это одна из причин, по которой опекуны не обращаются за помощью, если в семье происходит неладное. Но главная причина – страх лишиться детей и подвергнуться стигматизации.
«Служба сопровождения – это в первую очередь контроль, а не поддержка», – поделилась мнением гостья из Крыма.
Петербургская приемная мама Наталья Погудина призналась: после истории Светланы Дель она утратила доверие ко всем органам и структурам, работающим с семьей. Поэтому хорошим выходом из ситуации было бы анонимное сопровождение, желательно – равным консультантом.
Президент Северо-Западной Ассоциации приемных родителей «Ребенок дома» Мария Эрмель поддержала «коллег»: «Мы не роботы, нам нужна помощь. Вопрос в том, где ее получить».
Конечно, обсудить все волнующие собравшихся вопросы о жестком обращении и его профилактике в рамках одной короткой секции невозможно. Предложениями, идеями и мнениями участникам было предложено поделиться с организаторами конференции.
Подводя итог сказанному, Светлана Агапитова отметила: «Мы вынуждены признать тот факт, что в приемных семьях, как и в кровных, происходит не только хорошее. Но наша встреча и сложившаяся дискуссия еще раз показали актуальность этой темы, а значит, мы будем продолжать работать, думать, спорить и искать оптимальное решение – как всегда, на благо детей».