Старая версия сайта Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге

«Чтобы из ребенка не вырос арбуз, требую взять его в школу!»

Лёня Фирсов* страдает расстройством аутистического спектра, поэтому первые три класса школьную программу он проходил на дому. В начале этого года родители решили перевести Лёню на очную форму обучения. «Психолог нам сказал, что, продолжая учится в тепличных условиях, мы вырастим не ребёнка, а арбуз. А раз мы этого не хотим - надо вести его в обычную школу», - рассказала Уполномоченному мама мальчика, а потом объяснила, с какими сложностями она столкнулась при переводе.

Перед началом учебного года Эльвира Фирсова* забрала документы сына из одной школы и пришла записываться в другую. Про здоровье Лёни мама ничего не сказала, и мальчика без лишних вопросов зачислили в четвертый класс. Но как только ребенок пришел в школу, его особенности бросились в глаза. Тогда-то мама призналась, что Лёне рекомендовано обучение по адаптированной программе для детей с умственной отсталостью. Эльвира с таким заключением была не согласна. «Мой сын - нормальный ребенок, он имеет право учиться в обычной школе, а вы - обязаны это обеспечить!» - воскликнула женщина. Позицию Эльвиры не поддержали работники школы, поэтому она пришла к Уполномоченному по правам ребенка.

«На меня было обрушено столько натиска и гнева с высоты педагогического опыта и директора, и завуча, и еще двух работников администрации школы! - пожаловалась мать, в красках расписывая беседу. - Мне говорили, что я намеренно занимаюсь вредительством собственному ребенку! Меня пугали, что начальная школа - это почти что детская колония для несовершеннолетних, которые (дословно) могут кусаться, ругаться, толкаться, драться и т.д. В конце разговора директор заявила, что инклюзия - это вообще непонятный закон, что инклюзивные школы неизвестно где существуют, а у них таких условий нет и не будет! Это значит, что с ребенка будут спрашивать по полной программе, к нему будут применены все требования по школьной программе без каких-либо поблажек», - сетовала огорченная мать.

Особенно Эльвиру расстроило, что по мнению директора, если Лёня будет учиться по общеобразовательной программе, то никогда не перейдет в пятый класс. «Свяжитесь с директором и объясните, что инклюзия все- таки существует!», - попросила она.

Каждый ребенок, независимо от диагноза, имеет право на получение образования. Но по первой просьбе родителя общеобразовательная школа не может создавать для особого ребенка специальные условия. Этому есть, как минимум, два объяснения.

Во-первых, учителя - не медики и не психологи, они не могут по одному взгляду на ребенка, оценить, какую программу он осилит, а какую нет. Для этого существует психолого-медико-педагогическая комиссия (ПМПК), члены которой коллегиально проводят диагностику здоровья ребенка и составляют рекомендации для формирования образовательного маршрута. Во-вторых, для создания особых условий требуется выделение дополнительных бюджетных средств. Сделав это без заключения ПМПК, школа нарушит закон.

Первые три класса Лёня учился по адаптированной, сильно упрощенной, программе, которую вели преподаватели с особой квалификацией. При этом, поскольку мальчик был на домашнем обучении, учитель работал с ним в индивидуальном порядке. В обычной школе - другие условия. Там в классе почти 30 человек, и требования к ученикам в разы строже.

За три года обучения по специальной программе мальчик пропустил многое того, что проходили его новые одноклассники. Теперь, чтобы написать всероссийскую проверочную работу и перейти в пятый класс, Лёня должен за год наверстать всю программу начальной школы. Это практически нереально даже для абсолютно здоровых детей.

Всё это - отнюдь не запугивание, а реалии школьной жизни. Но это не значит, что организовать учение для Лёни в обычной школе невозможно. В Петербурге есть положительный опыт. Недавно Уполномоченный познакомилась с ученицей ресурсного класса 312-й школы, которая, также как Лёня, имеет расстройство аутистического спектра. Родители настояли, чтобы девочка училась в обычном классе, а через год сильно об этом пожалели: даже азы общеобразовательной программы она одолеть не смогла. Зато уже через месяц обучения в ресурсном классе у ребенка появился прогресс.

Светлана Агапитова: «Ответственность за образование детей несут в первую очередь родители. Хорошо, что Эльвира готова отстаивать права своего ребенка. Но выполнить её условия вопреки законодательству или с нарушением прав других учеников школа не может. Мы предупредили районный отдел образования, что определить образовательный маршрут для Лёни надо как можно скорее. Следующий шаг - за родителями мальчика.

Организовать для Лёни комфортные условия можно будет, когда мальчик пройдет психолого-медико-педагогическую комиссию. Если специалисты определят, что Лёня может учиться в обычной школе по специальной программе, директор должен будет искать такую возможность и создать условия в соответствии с заключением ПМПК».

*Имя изменено

Адрес страницы: http://www.spbdeti.org/id7346