У сильного всегда бессильный виноват...

БЛОГ Светланы Агапитовой

Я росла “государственным” ребенком. Тогда еще не было отпусков до 1,5 и трех лет, поэтому в ясли я попала аккурат в три месяца, когда маме надо было выходить на работу. Конечно, я не помню, как она в обеденный перерыв мчалась через полгорода, чтобы меня покормить. Но ее рассказ о том, какие слова я привезла с первой летней дачи, меня в детстве очень веселил. Правда, потом выяснилось, что пришлось посещать психолога, невролога, поить меня валерьянкой. И стало уже не очень весело, потому что воспитателям, которые, уложив малышей, между собой переругивались матом, вопросов так никто и не задал.

А потом уже появились и личные воспоминания. Например, с той же летней дачи, а позже - летнего лагеря. Родители могли взять меня в отпуск только на один из трех летних месяцев, а иногда, из-за специфики работы в лесу, вообще ни на один. Поэтому летний свежий воздух Ленинградской области иногда вовсе без родительских дней я помню довольно хорошо. Но дело не в воздухе.

Огромный зал, в котором спят около 40 девочек. Точнее не спят, а рассказывают “страшилки” на ночь, сплетничают, делятся наболевшим, ссорятся. Появляется нянечка и самых активных вытаскивает прямо в ночных рубашках в коридор. Там, в длинном, плохо освещенном пространстве уже стоят провинившиеся мальчики из соседней спальни. Она командует всем вытянуть руки вперед, берет в руки деревянную линейку и начинает прохаживаться вдоль босоного и дрожащего от холода ряда. Те, кто, не выдержав, опускают руки, тут же получают по ним линейкой. Пытка длится довольно долго: до тех пор, пока все виновные не получат свое. Потом все замученные и продрогшие разбредаются по кроватям, вспоминая свое унижение и беспомощность. Одна девочка, моя подружка Наташа как-то рассказала мне, что ее в наказание за провинность поставили коленями на горох... Когда я сказала об этом маме, она вспомнила, что это такое известное в истории наказание. Ее тоже бабушка так наказывала...

Но самое яркое и ужасное воспоминание связано с тихим часом в детском саду. В подготовительной группе спать днем никому не хотелось, поэтому и наказания становились все изощреннее. Моего соседа по подъезду Кирилла воспитательница поставила голым на стул. Мы по ее указанию должны были ходить вокруг и, показывая на него пальцем, смеяться. Мальчишка с достоинством выдержал это издевательство, а я в слезах убежала в раздевалку. И опять никто не пошел разбираться с воспитателями, с заведующей. Видно, наши родители считали, что исторически так сложилось... Я же уверена, что это пережитое унижение всегда с нами, это невозможно забыть.

Прошло с тех пор много времени. Появился новый институт Уполномоченного по правам ребенка, в том числе и для защиты от такого бесправия. Родители тоже стали активнее защищать своих детей. А вот наказания остались примерно такими же, как были в прошлом и, наверное, в позапрошлом веке, то есть нацеленными на то, чтобы растоптать достоинство маленького человека. Чтобы он вспоминал об этом с ужасом и никогда так не поступал, либо поступал так же с детьми, над которыми имеет власть. И это нельзя забывать и оставлять безнаказанным.

Вот цитаты только из трех заявлений, которые я получила:

“Моя дочь не смогла ответить урок. Учительница попросила дневник, показала всем ученикам отсутствие домашнего задания, а потом натянула его ребенку на лицо, пнула ее ногой и сказала: “Веди в школу своих ненормальных родителей!” А если кто-то из детей рассказывает о ее поведении родителям, то тут же становится “врагом народа”, все дети на уроке должны тыкать в него пальцами и кричать: “Ябеда, ябеда!””

“Моего сына классный руководитель в присутствии всех детей называет “ненормальным”, “сумасшедшим”, “дурачком”, говорит ему: “заткнись, я не с тобой разговариваю”. Однажды она повесила ему на ухо линейку -треугольник и заставила стоять в течение урока перед всем классом”.

“На моего сына воспитательница повесила соску на веревке, пояснив, что он плохо вел себя на празднике. Когда он пытался ее снять, она насильно надевала ее вновь, что вызывало бурную реакцию и смех других детей. После этого ребенок замкнулся и просидел весь день с соской на шее в холодном туалете на стульчике, воспитатель даже не пыталась вернуть его в группу”.

Конечно, вспоминается и случай, когда воспитательница заставляла детей плевать в мальчишку, который, обидевшись на девочку плюнул в нее.

Мы с сотрудниками часто обсуждаем подобные случаи. Кто-то говорит, что дети фантазируют, кто-то склонен считать, что ситуацию усугубляют родители. Наверное, бывает и то и другое, но с каждым таким сигналом необходимо досконально разбираться, ведь речь идет о будущем ребенка, о его, в том числе, психическом здоровье.

В Конвенции о правах ребенка сказано, что Педагог должен уважать личность ребенка, его человеческое достоинство, уважать права учащихся на выражение мнений и убеждений.

В Законе «Об образовании в РФ” есть статья о том, что “педагогические работники обязаны соблюдать правовые, нравственные и этические нормы, следовать требованиям профессиональной этики”. Правовые нормы и ответственность за их нарушение определены законодательством. Что касается нравственных и этических норм, то образовательная организация может установить их самостоятельно. Хотя сделать это проще, взглянув на модельный кодекс профессиональной этики педагогических работников, который был предложен Минобром почти 3 года назад. К сожалению, он носит рекомендательный характер, но его нарушение может стать поводом для серьезного разбирательства профессиональным сообществом. Может быть, это серьезнее даже, чем “партсобрание”.

И в кодексе есть очень важные пункты:

- уважать честь и достоинство обучающихся и других участников образовательных отношений;

- учитывать особенности психофизического развития обучающихся и состояние их здоровья...

- исключать действия, связанные с влиянием каких-либо личных, имущественных (финансовых) и иных интересов, препятствующих добросовестному исполнению трудовых обязанностей;

- проявлять корректность и внимательность к обучающимся, их родителям (законным представителям) и коллегам;

- воздерживаться от поведения, которое могло бы вызвать сомнение в добросовестном исполнении педагогическим работником трудовых обязанностей, а также избегать конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб его репутации или авторитету организации, осуществляющей образовательную деятельность;

- не допускать грубости, проявлений пренебрежительного тона, заносчивости, предвзятых замечаний, предъявления неправомерных, незаслуженных обвинений, угроз, оскорбительных выражений или реплик, действий, препятствующих нормальному общению или провоцирующих противоправное поведение и т.д.

Текст этого Кодекса должен быть принят локальным актом и размещен на сайте учреждения.

Когда-то, точнее в 1994 году, был принят Кодекс профессиональной этики журналиста. Он висел у нас в каждом кабинете редакции, и перед тем, как что-то написать для эфира, мы вновь и вновь вчитывались в знакомые пункты, понимая, что “не навреди” - это не только девиз врачей. Судя по тому, что сейчас происходит на телевидении, современные журналисты вряд ли его вспоминают.

Приведенные выше ситуации говорят о том, что некоторые современные педагоги и вовсе в глаза не видели своего кодекса. Зато, может быть на генетическом уровне, помнят про розги, горох под коленями, линейку и неизбывное осознание своего могущества над теми, кто не посмеет возразить.

Очевидно, что дело здесь не в недостатке нормативной базы. Фактически, нет системы контроля и выявления фактов психического и физического унижения ребенка. Как следствие – отсутствует практика наказания виновных педагогов. Нельзя забывать и о том, что добропорядочные учителя должны быть ограждены от наветов и оговоров. И вот когда пытаешься все эти задачи «впрячь в одну телегу», возникает извечный русский вопрос: что делать?