Старая версия сайта Уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге
Рабочая группа по мониторингу случаев изъятия детей из семьи подвела итоги второго квартала текущего года. Отобрание по 77 статье Семейного кодекса за этот период было только однажды. Эксперты, собравшиеся в приемной Уполномоченного, выясняли у сотрудника органа опеки обстоятельства произошедшего. Их, как всегда, интересовало, почему пришлось применить крайнюю меру и что было сделано, чтобы предотвратить разрушение семьи.
Если жизни ребенка грозит опасность, органы опеки и попечительства в соответствии со ст. 77 СК РФ имеют право забрать его из семьи и поместить в социозащитное учреждение. Но орган опеки и попечительства работает с 9 до 18 утра, а попасть в трудную ситуацию ребенок может в любое время. Поэтому в «нерабочие» часы на «социальное дежурство» выходят сотрудники полиции.
В поле зрения полиции за три месяца попало 798 безнадзорных детей. 550 из них – подростки, нарушившие общественный порядок или комендантский час, которые почти сразу были переданы родителям. 232 ребенка были признаны нуждающимися в помощи государства. Это «бегунки», самовольно ушедшие из дома или из учреждения, подростки, приехавшие из других городов, и дети, по другим причинам оказавшиеся без попечения родителей.
Тревожная цифра: сотрудники полиции выявили 20 детей, жизнь которых подвергалась непосредственной угрозе. Несовершеннолетние на момент вызова правоохранителей были дома одни или со взрослыми, находящимися в состоянии алкогольного или наркотического опьянения.
Своим правом на отобрание детей у родителей по статье 77 Семейного кодекса сотрудники органа опеки воспользовались за три месяца лишь единожды. Произошло это в Московском районе, в семье, с которой несколько лет работали социальные службы.
О неблагополучии семьи первой заговорила школа: девочки 11 и 9 лет приходили на уроки в грязной одежде, с немытой головой и невыученными уроками. Когда сотрудники опеки пришли к ним в гости, увидели, что в квартире очень грязно, у детей нет даже собственных зубных щеток, не говоря уже о рабочем месте или кроватях. Мама с дочками жили в одной комнате, а вторую занимал дедушка детей, страдающий алкогольной зависимостью, к которому регулярно приходили асоциальные друзья. Девочки спали на тряпках на полу, питались, чем придется – холодильника в квартире не было.
Как выяснилось, дети росли в неполной семье – биологический отец с ними общается, но устанавливать родительские права не собирается. При этом мама девочек не пила, имела постоянную работу, была привязана к детям и по-своему о них заботилась. Поскольку женщина согласилась изменить свое поведение и более ответственно выполнять свои родительские обязанности, вопрос о лишении прав или об изъятии детей тогда даже не поднимался. Семью поставили на учет в Центре помощи семье и детям, помогли сделать ремонт, купить необходимую мебель.
После этого каждый месяц специалисты органа опеки, работники Центра помощи семье и детям и сотрудники отдела по делам несовершеннолетних полиции навещали девочек. Гости обычно предупреждали о своем визите, и к их приходу квартира была в порядке, дети – накормлены, уроки – выучены.
В апреле во время своего рейда специалисты решили внепланово зайти к этой семье. Одну из девочек они встретили во дворе около мусорных баков – она искала в них еду. Она рассказала, что мама уже пять дней не была дома, а дедушка их с сестрой бьет. Холодильник, в прошлом году появившийся в квартире, куда-то пропал, поэтому купленные мамой продукты испортились. Дедушка выбросил их в помойку, а внучка пыталась их вернуть, так хотелось кушать.
Оценив обстановку дома, не сумев дозвониться до мамы, сотрудники органа опеки начали процедуру отобрания по статье 77 СК, а позже вышли в суд с иском об ограничении в родительских права. Сомнений в правомерности такого решения у экспертов Рабочей группы не возникло: дети, действительно, находились в опасной ситуации и нуждались в защите.
Еще одна тема, которая всегда поднимается на заседаниях Рабочей группы – отказы родителей от медицинской помощи, необходимой для спасения ребенка. За три месяца было два инцидента, когда ВИЧ-инфицированные мамы отказывались не только лечить, но и даже обследовать своих детей. В одном случае после общения с сотрудниками опеки родители быстро пошли навстречу врачам. А в другом убедить женщину было намного сложнее. ВИЧ+ мама двоих детей, чтобы избежать обследования, скрылась от служб профилактики, её даже пришлось объявлять в розыск. Но в результате совместных усилий социальных и медицинских служб женщина согласилась на обследование сыновей.
«Наша рабочая группа собирается второй год. И за это время не было ни одного случая неправомерного отобрания, или случая, когда эта мера была избыточной, – говорит Светлана Агапитова. – Это говорит о том, что специалисты подходят к каждой ситуации индивидуально и используют все возможности, ресурсы и средства, чтобы до последнего сохранить детей в семье.
К сожалению, по-прежнему выявляются проблемы межведомственного взаимодействия. Касается это не только процедуры отобрания детей, но и помещение их в социально-защитное учреждение.
Прежде чем направить ребенка из неблагополучной семьи в приют или социальную гостиницу, нужно проверить состояние его здоровья, убедиться, что он не заразит других детей. Раньше этим занимался Центр медицинской и социальной реабилитации детей, оставшихся без попечения родителей им.В.В.Цимбалина. Теперь эти функции возложены на Социальное отделение ДГБ №5. Однако больница – учреждение здравоохранения, и принимают туда только по медицинским показаниям, а внешне здоровых детей берут неохотно. Каждый раз вставал вопрос: куда направить ребенка.
Недавно был разработан межведомственный регламент, который определяет, с какими документами должен поступать ребенок, оставшийся без попечения родителей, в медицинское и в социальное учреждение. Теперь, по крайней мере, субъектам профилактики придется решать на одну задачку меньше».