Психотест на родительство

Как оградить усыновляемых детей от психически неуравновешенных потенциальных родителей? Как изменить процедуру обязательного психиатрического освидетельствования, которую проходят все кандидаты, чтобы раз и навсегда исключить опасность для принимаемых в семью ребят? На эти вопросы искали ответы на внеочередном совещании в аппарате Уполномоченного.

В обсуждении проблемы, впервые озвученной на Экспертном совете при Уполномоченном осенью прошлого года, приняли участие представители школ приемных родителей города (ШПР), Комитетов здравоохранению и социальной политике, а также главный психиатр-нарколог Петербурга.

Напомним, специалисты ШПР обратили внимание на тот факт, что в нынешнем виде обязательный осмотр у психиатра носит скорее формальный характер. Как правило, он ограничивается вопросом о том, находился ли гражданин под диспансерным наблюдением. Если кандидат на учете никогда не состоял и жалоб не имеет – он получает положительное заключение.

Однако, отмечают эксперты, помимо однозначных диагнозов (наркомания, алкоголизм, токсикомания и т.д.) существует еще длинный перечень пограничных состояний, при которых доверять человеку воспитание ребенка строго не рекомендуется. Сюда относятся утрата близких, депрессия, немотивированная агрессия.

«Недавно у меня на приеме была девушка, у которой тяжелейшая потеря – погиб сын, – рассказала ведущий специалист фонда «Дети ждут» Татьяна Дорофеева. – Она еле говорит, но при этом в справке ПНД значится – «психически здорова». Как же так? Ведь налицо глубокая депрессия. А её просто ни о чем не спрашивали».

Сигналом могут послужить даже нездоровая реакция на критику или неспособность выстроить отношения в группе. Подобные «звоночки» не остаются незамеченными в ходе занятий в ШПР, и они, конечно, учитываются при составлении итогового заключения. Однако сыграет ли это роль при принятии решения о передаче ребенка в семью, если с медицинской точки зрения у кандидата нет проблем?

«Мы заинтересованы в том, чтобы отсеять неподходящих кандидатов как можно раньше, – поясняет Светлана Агапитова. – Но, к сожалению, «медицина» обычно оформляется уже после окончания ШПР. Зачастую случается так, что уже на этапе подготовки становится ясно: у человека не все в порядке с психикой. ШПР пишет свое заключение, но ведь оно носит лишь рекомендательный характер. А гражданин потом идет к врачу, по формальным критериям получает «закорючку» в документы и, вроде как, он здоров. О том, что разрешать ему брать ребенка в семью было категорически нельзя, выясняется лишь когда произошло что-то нехорошее: от вторичного отказа до жестокого обращения и насилия».

Участники заседания подняли вопрос о том, возможно ли в рамках действующего законодательства модифицировать психиатрическое освидетельствование, превратив его в развернутую клиническую беседу. Звучали варианты разработать опросник или тестирование, чтобы психиатр уделил пристальное внимание эмоциональным и интеллектуальным особенностям кандидата.

«Тестирование – сугубо психологическая методика, – внес ясность Александр Софронов. – Если нет диагноза, роль психиатра обнуляется. Другое дело, что мы можем составить и направить в медицинские учреждения методические рекомендации о том, что к потенциальным усыновителям, попечителям и опекунам нужен более тщательный подход, возможно – комиссионный осмотр и ряд дополнительных диагностик».

Александр Софронов выдвинул еще одно предложение: брать у обучающихся в ШПР информированное согласие о предоставлении персональных данных для дальнейшего медицинского освидетельствования. Если согласие будет получено, ШПР сможет направлять характеризующие документы в ПНД по месту регистрации гражданина. Тогда, по мнению эксперта, заключение психиатра будет более полным и обоснованным.

«Если он не подписывает информированное согласие, это тоже будет показательно, – считает Александр Софронов. – Ведь если человеку нечего скрывать, и он не сомневается на свой счет, он согласится».

Еще одним пунктом обсуждения стала сама медицинская форма, которую получает гражданин, изъявивший желание стать опекуном или попечителем. Сейчас терапевт выдает направление на прохождение специалистов без каких-либо пометок о цели обследования. Для того, чтобы специалисты в диспансерах не «пропустили» кандидата в опекуны или попечители, эта форма требует видоизменений.

«Нам важно, чтобы врачи знали, что человек пришел как потенциальный приемный родитель, – подчеркнула Светлана Агапитова. – Имело бы смысл на уровне города утвердить единый бланк кандидата в усыновители, в котором будут заключения психиатра, нарколога и туберкулезного диспансера».

Главный специалист отдела по организации амбулаторной медицинской помощи Комитета по здравоохранению Наталия Деньдобренко отметила, что этот вопрос требует проработки, поскольку все справки и направления медицинского характера утверждаются Минздравом. Эту тему чиновник обещала поднять на ближайшем заседании профильной рабочей группы.